Может быть, вы тоже это знаете – вы живете своей жизнью, соблюдаете полезные ритуалы, занимаетесь спортом, следите за своим питанием, чтобы чувствовать себя хорошо и что-то делаете для своего здоровья.
И тут неожиданно происходит событие, которое переворачивает все с ног на голову. И у вас нет ни энергии, ни времени, чтобы продолжать то, что до сих пор было для вас само собой разумеющимся.
Для кого-то рождение детей может стать серьезным переломным моментом, когда они отодвигают себя на второй план, для кого-то — потеря работы или партнера, когда все остальное как бы теряет смысл. Сегодня мы подробно остановимся на теме ухода за нетрудоспособным членом семьи. Да, вы правы, об этом не так часто говорят. И пока это нас не касается, мы предпочитаем не признавать, что однажды нам придется с этим столкнуться.
Те из нас, кто с этим сталкивался, наверное, согласятся с названием статьи. А может и нет, потому что у всех свой разный уникальный опыт. Однако очень похожие случаи часто происходят в ситуациях, когда родственник, зависящий от нашей заботы, неожиданно появляется в нашем доме. От начального всплеска эмоций, беспомощности, сожаления, гнева, страха, отрицания или другой реакции на то, что с близким человеком происходит что-то сложное, перед чем мы бессильны, будь то в тяжелом состоянии после операции, или серьезной только что разразилась болезнь или даже грозит смерть, мы приходим к реальности обычных дней. Пациент оказывается на другой шкале инвалидности и нуждается в другом уровне ухода. Некоторым людям нужно только давать еду и питье, других кормить, третьих перепаковывать, третьих регулярно размещать или контролировать, чтобы они не навредили себе. И я говорю только об уходе за телом. Однако нужно гораздо больше. Больной не перестает быть человеком независимо от того, воспринимает ли он окружающий мир полностью или частично. Ему нужно внимание, интерес, человеческая реакция, диалог, ласка, улыбка, поощрение, утешение, зрительный контакт. Как любое живое существо, здоровое или больное. Все с любовью, уважением и достоинством. Где взять силы и время на все это? А как нам на самом деле это сделать, чтобы самим не упасть?
Полная приверженность – непоколебимая убежденность
Давайте посмотрим, что обычно происходит в таком домашнем хозяйстве. Обычно мы не профессионалы, обладающие опытом и знаниями о том, как лучше принимать решения, устраиваться и вести себя в такой ситуации. Кроме того, это человек, с которым у нас сильная эмоциональная связь, в лучшем случае. Так что мы собираемся полностью погрузиться в это.
Полное погружение — это естественная реакция живых существ, когда кто-то страдает и нуждается в помощи. У нас есть воля задействовать все силы и оружие самого большого калибра, потому что мы считаем, что это правильно, и мы надеемся, что это поможет. Мы слишком связаны, организуя все, что нам нужно во время наших повседневных обязанностей перед семьей или работой. Мы говорим себе, что теперь надо терпеть, бороться, устраивать, устраивать. Покупаем необходимые инструменты, еду, переставляем мебель, а собаку временно отдаем на попечение тете. Убираем то, что можно убрать, покупаем одежду, посуду, отпрыгиваем от разбитых вещей, потому что больному срочно что-то нужно прямо сейчас. У нас перестает быть личное пространство, появляется усталость, раздражительность, дефицит сна, безысходность. А еще чувство неполноценности, что мы не можем с этим справиться, а также чувство вины, что иногда мы злимся, что иногда даже хочется, чтобы это закончилось. Кроме того, дело не только в том, что опекун достиг дна. Кроме того, пациент обычно очень хорошо понимает, что он является «причиной» дискомфорта, а также часто чувствует себя виноватым за то, что «доставляет неудобства». Особенно вполне самодостаточным людям, которые вдруг оказываются в зависимом положении, очень тяжело приходится переносить сам факт того, что они перестали быть самодостаточными. Многие пожилые люди опасаются, что это может случиться с ними задолго до того, как это произойдет на самом деле, и часто желают скорее умереть, чем беспокоить кого-то. Даже если они не мешают, и мы тщательно, неоднократно и с любовью объясняем им это, они могут так себя чувствовать. Наше истощение увеличивает их отчаяние еще больше, потому что они чувствуют себя ответственными за это.
Болезненное озарение – что дальше?
Мы думали, что у нас все хорошо с полной отдачей всех участников, и мы думали, что это правильно. Но верно и обратное. Такой образ жизни нежизнеспособен, потому что изматывает и существенно блокирует потребности воспитателей, и рано или поздно они перестают давать, потому что давать им нечего.
Поэтому, когда даже самые стойкие люди с горечью осознают, что так дальше продолжаться не может, потому что они не концентрируются на обычных вещах, у них микросон за рулем, сердце стучит, они раздражаются в обычных ситуациях. , они начинают быть неуверенными в собственных компетенциях, забывают о важных вещах, это нарушает их семейные отношения, возникают ссоры, возникает вопрос, что делать дальше. Нелегко правдиво называть вещи такими, какие они есть: что этически я хочу быть доступным для любимого человека, но это уже превышает мои возможности и иногда даже лезет в шею, и я не могу продолжать. Все они оказываются в новой роли в жизни, к которой нельзя было подготовиться, если вообще возможно. С одной стороны, стоит опираться на опыт людей, которые уже что-то имеют в этом контексте, либо как непосредственные действующие лица, либо помогающие профессионалы. С другой стороны, даже положительные ситуации, такие как запланированное и желаемое родительство, не могут быть подготовлены на 100% с помощью книг, курсов или обмена. Мы становимся родителями в процессе проживания новой роли, на лету. Также полностью освоиться и адаптироваться к ситуации с любимым человеком-инвалидом можно только тогда, когда мы ее проживаем. А еще стоит быть добрее к себе и смириться с тем, что зачастую мы просто не знаем, что делать, потому что нам это неизвестно.
Естественная гармонизация – вдохновение “военной” мудростью
Я образно говорю, что хорошо “идти на войну”. В идеале с самого начала избавить себя от фазы истощения. На войне, пусть сама метафора очень негативная, все работает просто, экономично и эффективно. В основном устойчиво. Что бы это ни было. Крылатого мы наверняка слышали: истребители выигрывают сражения, логисты выигрывают войны. Я заимствую метафору войны только с этой полезной точки зрения, где есть место только жизнеспособным процедурам, эффективным стратегиям, естественным принципам. Для долгосрочного функционирования хорошо реализовать два принципа: осмысленность и устойчивость, как неделимую пару. Все значимое, что не является устойчивым, в то же время недолговечно. А то, что является устойчивым, но не имеет смысла и не добавляет ценности, тоже не прослужит долго. Имеет смысл заботиться о близком человеке с любовью и преданностью. Однако устойчивость в этом обеспечивает безопасность для всех, в противном случае уход не выживет, и лица, осуществляющие уход, могут пострадать от тяжелых последствий, например, для их здоровья или отношений.
Когда мы настраиваем любую систему, чтобы она функционировала осмысленно и устойчиво, мы обычно приходим к очень простым естественным принципам, таким как стая. Каждый имеет задачи в соответствии со своими компетенциями, талантами, способностями и ограничениями, и каждый служит целому. Вместе это создает симбиоз. Никто не больше или меньше, важна вся система. Сотрудничество, надежность и доверие также важны. Никто не обязательно должен хватать вещи самостоятельно, это неустойчиво. Никто не является звездой-индивидуалистом, природа не играет за это. И у всего есть свой ритм, чередование производительности и регенерации, чтобы сделать его устойчивым в долгосрочной перспективе.
Даже любой опытный солдат скажет вам, что самые важные принципы успеха — это поддержка и сотрудничество. А еще опытных солдат учат отдыхать по возможности, некоторые даже засыпают стоя, чтобы восстановить силы. Мы еще не перехитрили законы природного баланса, очень мудро следовать им.
Как использовать принципы войны для мира?
С нашим пациентом мы часто не знаем, как долго он будет нуждаться в уходе. Поэтому нас не удовлетворяет только случайное, хотя и целенаправленное функционирование, но нам нужно изначально настроиться на решение кризиса, которое со временем должно будет перейти к устойчивым стандартам, если уход потребуется в долгосрочной перспективе. На войне невозможно, чтобы все члены отряда одновременно стояли на страже. Подразделение должно быть готово к бою в любое время 24 часа в сутки. Поэтому естественно прийти к осмысленному соглашению и по очереди распределять внимание. Таким образом, мы обеспечиваем долгосрочную устойчивость, экономим энергию, используем природные ресурсы и ведем себя как хорошие домохозяева. Когда что-то идет не так, значительная часть команды всегда способна на качественные действия.
Что это конкретно означает в семье с больным человеком? Когда, например, два человека, осуществляющего уход, находятся в непосредственной близости и пациент зовет на помощь, естественно, что оба стремятся подчиниться, организовать то, что необходимо, потому что они оба слышат это и заботятся об этом. И поэтому они все время находятся в режиме ожидания, и это просто неустойчиво. Очень полезно разделить «услуги», и если у меня есть выходной после обеда, или целый день, или неделя, даже если я слышу, как больной зовет на помощь, я не реагирую немедленными действиями, потому что я не при исполнении служебных обязанностей и Я занят другими делами. Может показаться, что это ничем не помогает, ведь отдыхающий также слышит, что больной зовет на помощь, и поэтому не имеет необходимого спокойствия. Это не так. Это имеет большое значение, когда я слышу, что нужно действовать, и в то же время знаю, что это не моя очередь, и кто-то заслуживающий доверия позаботится об этом, и моя смена придет в другой раз. Как будто сегодня вечером мы по очереди встаем перед плачущим ребенком. Это способ выпустить пар, а не ждать. Это также форма важной регенерации. Это снижает требовательную работоспособность организма, и человек, осуществляющий уход, живет в естественном ритме работоспособности и отдыха. И такой ритм долговременно устойчив.
Однако хорошо, чтобы и с пациентом было понято, объяснено и согласовано, как это будет происходить, чтобы было понятно для него, почему иногда кто-то ему не отвечает, что это не отсутствие интереса. Также важно прислушиваться к его идеям, заботам и потребностям. Даже если мы не можем ответить или выполнить их все, сам разговор способствует равноправию, достоинству и вовлеченности пациента как полноправного члена семьи в планы и будущее. И хорошо понимать, что его установки и потребности, эмоции и реакции могут измениться. Что он имеет целостное развитие и ведет себя как живой организм. Потому что мы живые люди.
Также хорошо уяснить себе, как опекуну, что то, что было согласовано в начале этой исключительной ситуации, со временем может измениться, может не подойти. И поэтому хорошо договориться о функционировании, логистике, приоритетах на определенный период времени, а затем знать, что в какой-то момент мы снова сядем вместе и переоценим ситуацию. Никто не может знать, каково это, когда ты впервые вступаешь в новую жизненную ситуацию и правильны ли согласованные процедуры. Только время и опыт докажут это. Облегчение, однако, заключается в том, что мы даем ему заранее согласованные сроки. Сейчас заключаем сделку на месяц, тестируем и потом оцениваем вместе. Если в течение данного промежутка времени кто-то чувствует дискомфорт, неудовлетворенность и решить ее сразу невозможно, то, по крайней мере, он знает, что в скором времени для этого найдется место, и мы все это учтем и решим. Какие-то согласованные приостановки, КПП психологически разгружают, поддерживают, если мы находимся в процессе, где никто не представляет, сколько времени это займет и что в нем будет происходить. Оказывает профилактическое действие против эмоционального выгорания, гнева, отчаяния.
Жертвовать собой или есть другой путь?
У многих из нас есть представление о том, что когда с любимым человеком происходит кризис, правильно «принести в жертву и распять» себя. Я не хочу ни у кого отнимать свободу в выборе мировоззрения, это личное дело каждого. Однако, если под распятием ты подразумеваешь служение человеку, а под жертвой ты подразумеваешь готовность отступить от своего утешения в пользу нуждающегося, и в то же время ты подразумеваешь еще и то, что я хотел бы пережить его в добром здравии, то уместно подумать и о собственных потребностях. Равенство потребностей всех участников не лицемерно, не плохо и не эгоистично. Наоборот, это еще один способ сохранить долгосрочное предоставление услуги и ее качество. Нет ничего плохого в необходимости иногда побыть одному, отдохнуть, пожаловаться, выпустить злость или разочарование, успокоиться, быть выслушанным, поддержанным, утвердившимся в своем мнении, в своих чувствах. Какими бы они ни были. Чувства приходят непрошенными и всегда адекватны ситуации, не зависят от нашего решения и воли. И не плохо иметь отрицательные тоже. Также в связи с уходом за больными. Мы люди.
Что, если мир снова стал нормальным?
Было бы интересно спросить себя, что изменилось бы, если бы наш мир снова стал правильным. И это в мелочах, мелочах быта. Может быть, нам снова пойти погулять в воскресенье после обеда? Или мы могли бы пригласить друзей в канун Нового года? Будем ли мы все смотреть наш любимый фильм в субботу вечером? Пойдем ли мы в нашу любимую лавку мороженого в пятницу? Обычно эти мелочи ускользают из нашей жизни, даже не осознавая этого, потому что мы считаем их пустяками под тяжестью событий. В то же время они радовали нас раньше и приносили нам общие переживания. Может быть приятно постепенно вернуть их в наши дни, чтобы попробовать и присоединиться к ним всем, насколько это возможно.
Возможно, что-то нужно будет скорректировать, возможно, нужно будет подержать рожок мороженого для нашего семейного пациента или выбрать другой маршрут ходьбы для лучшей доступности. Позвольте себе на мгновение испытать «как будто мир прав». Это может невероятно оживить силы, надежду, мотивацию. Иногда люди отказываются помещать маленькие элементы старой доброй жизни в трудную ситуацию, чтобы не создавать «неприличного» впечатления, что они на самом деле довольны или радостны, даже когда член их семьи страдает. Как будто единственным достойным способом было отказаться от радости. Или они хотят продолжать относиться к ситуации так, как если бы она была исключительной, кризисной и временной, и, надеюсь, скоро пройдет, что помогает им уменьшить боль. Они еще не могут полностью принять новую ситуацию, поэтому они не делают ее «новым стандартом», потому что это может создать впечатление, что ситуация никогда не станет лучше. Как бы то ни было, полезно хотя бы подумать об этом и, когда для этого есть место, пригласить в свою жизнь маленькие радости прошлого или, может быть, новые радости.
Стыдно быть без власти?
Еще одна область, о которой, возможно, не нужно думать с самого начала, но которая часто приходит сама собой, — это грамотно, справедливо и правдиво назвать то, на что у нас еще достаточно, а чего нет. И не стыдись этого, не посыпай голову пеплом и не чувствуй себя виноватым. Например, когда состояние нашего близкого человека, страдающего болезнью Альцгеймера, ухудшается и наш пациент убегает из дома, он растерян, иногда даже недостаточно безопасен для себя, а у нас есть и другие жизненные обязательства, такие как дети, работа и т.д. Я намеренно подчеркиваю, что ответственность за качество собственной жизни и отношений может наступить в тот день, когда у нас закончатся силы, способности и возможности. Это не провал, это естественный прогресс.
В системе нашего социального государства есть ряд бесплатных и платных услуг, разного объема, периодичности и способов оказания, на которые можно претендовать, если мы к этому готовы. Многие услуги оказываются в домашних условиях, поэтому внезапная перемена для пациента не так страшна, как когда семья решает обратиться за помощью в выездное учреждение. Он очень чувствителен, человек, который болеет, хуже переносит перемены, может бояться быть брошенным, это совершенно новая для всех ситуация и практически невозможно быть спокойным и без множества вопросов, проносящихся в голове человека. Помогающие специалисты понимают эти переходы к новой жизненной ситуации, проявляют терпение и поддержку, работают с семьей и пациентом доброжелательно и в своем собственном темпе. У опекунов также есть свой собственный темп и способ реагирования на изменяющуюся ситуацию, когда они готовы к следующему шагу. Кто-то смотрит на это прагматично с самого начала, кто-то привыкает на лету. Иногда просто пора довериться профессионалам и отказаться от существующей системы. Не случайно нас на планете восемь миллиардов, мы не одиноки, мы можем помочь друг другу.
Дар освобождения
Если уход за больным человеком не приводит к выздоровлению и наступает заключительный этап его жизни, тем важнее становится собраться вместе, быть людьми и поделиться тем, что каждый чувствует, поговорить вместе. Если есть возможность, поговорите с уходящим, чтобы ничего важного не осталось недосказанным. Или просто подержите его за руку, приласкайте, успокойте, побудьте с ним, обеспечьте все его достоинства, даже такими мелочами, как ароматный крем для сухих рук. Хорошо знать, кто в семье знающий, сильный, а кто в чем уязвим. И снова настроить функционирование как в здоровой стае, где услугу в необходимых действиях берет на себя тот, кто в этом компетентен и кто этого желает. Одной из важнейших способностей является способность уходящего «отпускать». Чувствовать, что он может идти, и хотя это вызывает естественную скорбь, на его пути как можно меньше препятствий со стороны близких именно потому, что они глубоко подготовлены к утрате и начинающемуся процессу скорби и принимают ее. Такие отъезды более легкие, примирительные, хорошие, добрые. Уходящий человек часто расслабляется и уходит спокойно, часто с улыбкой. Выжившие иногда попадают в моральную ловушку на этом этапе, когда они одновременно испытывают горе от утраты и облегчение и облегчение от того, что все кончено. Конечно, они не хотят смерти близкого человека, и в то же время, возможно, давно хотели, чтобы смерть положила конец страданиям больного. Такое сочетание чувств естественно и не означает, что их любовь менее или странная. Кто-то может принять эти противоречивые чувства, а кого-то беспокоит чувство вины. Нет необходимости приглашать вину в наши сердца. Естественно, что в таких случаях мы страдаем от утраты и в то же время испытываем облегчение даже за ушедшего близкого человека.
Созревание в огне и созревшее послание на будущее
Весь процесс, будь то только временная поддержка в выздоровлении или длится до окончательного сопровождения, требует от человека всего, ставит задачи на пути, исследует отношения и зрелость общения с собой и с другими. Однако это точно не мешает воспитателям быть самими собой и параллельно жить своей жизнью, удовлетворяя в том числе и свои потребности. И часто этот процесс, в котором человека проверяют и исследуют слева направо, увиденный особенно с течением времени, обогащает жизнь всех причастных состраданием, смирением, любовью и расцветает неожиданные уголки человеческой души. Именно «благодаря» тому тяжелому опыту, благодаря испытанию огнём. Я бы хотел, чтобы нам не приходилось проходить через такой личностный рост, но когда это происходит, может быть, есть место для благодарности за обмен и опыт, который может обогатить нас как людей, если мы хотим видеть это таким образом. Не говоря уже о том, что наши дети наблюдают и переживают весь процесс вместе с нами, которые лучше понимают, что мы на самом деле делаем, чем то, что мы говорим. Дети, которые могут быть разумно вовлечены и, таким образом, формируют в своей голове модели того, как подходить к таким жизненным проблемам; и, возможно, они будут подражать или повторять его, когда придет время. И таким образом человек и ценности, которыми он живет, а также любовь становятся бессмертными.
фото: cz.depositphotos.com
Комментарии не отражают мнение редакторов и авторов блога.